Предварительные заметки о написании, чтении и анализе инфинитных текстов

Давайте сразу оговоримся: инфинитная литература не имеет отношения к искусственному интеллекту, нейросетям, интерфейсу мозг-компьютер и другим кибернетическим материям. Бесконечная книга — это не книга, "написанная" (или "дописанная") компьютером и не текст, частично либо полностью сгенерированный с помощью алгоритмов. Бесконечные книги стали возможны благодаря так называемым Портсигарам. Автор, который прибегает к помощи Портсигара, получает возможность писать неограниченно длинные тексты. Принцип работы Портсигаров нам неизвестен (как и то, можно ли назвать их работу именно "работой" или лучше, например, говорить о "ритуале", "взращивании" или "коллективном трансе"). Но это и несущественно. Главное — то, что мы получаем на выходе: бесконечную последовательность слов, которую невозможно прочитать за конечное время.

Как же в таком случае читать бесконечные книги? Для этих целей потребуется Теодолит. С теодолитами, которыми пользуются топографы и геодезисты, он не имеет ничего общего (так же, как Портсигар не связан с курением). Однако речь, действительно, идет о неком приборе. И здесь уже применимы параллели с компьютерами. Говоря просто, Теодолит — это способ попасть на любую "страницу" бесконечной книги. Кроме того, Теодолиту можно "задавать вопросы" об интересующем нас произведении.

В связи с бесконечными книгами появляется ряд трудностей, с которыми авторы и читатели конечных книг не сталкивались. Для начала, это не совсем "книги". Иногда творения, выходящие из Портсигаров, называют Свитками, чтобы подчеркнуть их бесконечную "разворачиваемость". Перечислим несколько отличий бесконечных Свитков от конечных книг:

— В книгах есть страницы, которые рано или поздно кончаются. В Свитках страниц как таковых нет, но страницы можно "добавить" с помощью Теодолита. Однако количество таких "страниц" будет бесконечным. И какую бы страницу вы ни вызвали, вы всегда будете ближе к началу Свитка, чем к его "концу" (которого, разумеется, не существует). Более того, количество непрочитанных "страниц" всегда будет бесконечно больше любого конечного количества прочитанных, так что можно сказать, что вы останетесь в самом начале Свитка — в его нулевой точке. Поэтому среди ∞-читателей, то есть читателей инфинитной литературы, деление на "страницы" — лишь одна из возможных стратегий чтения, далеко не самая популярная.

— Ситуация со "строками" повторяет ситуацию со "страницами". Хотя в реальных свитках строки присутствуют, в Свитках писателей-инфинитистов никаких строк изначально нет. Поэтому иногда используют образ "шарообразных Свитков". Теодолит может по вашему запросу разбить текст на строки, так же как и страницы. В связи с тем, что Свитки бесконечны, появляется следующий парадокс: весь текст может быть уложен в одну-единственную бесконечную строку. Такое представление Свитков называется Лента, Ленточный Червь или Космическая Змея.

— Авторы классических книг, при желании, могут перечитать написанное. В свою очередь, автор-инфинитист не в состоянии целиком прочитать собственный Свиток. В этом заключается специфика Портсигара: он позволяет "схватить" бесконечность только в акте написания, но не в акте чтения. Писатель, создавший текст с помощью Портсигара, лично "побывал" в каждом месте своей "рукописи", но лишь однажды. Когда он затем, с помощью Теодолита, пытается снова попасть на то же место — это ему либо не удается, либо он не узнаёт написанное. Поэтому среди инфинитистов не принято читать собственные Свитки (в некоторых странах это запрещено законодательно). Однако вот загвоздка: мы не можем сказать, что при создании бесконечной книги имела место какая-либо случайность технического характера (как это было бы при алгоритмической генерации текста). Погружаясь в Свиток, читатель может быть уверен, что за каждым из бесконечного количества слов стоял живой автор из плоти и крови, живая мысль. Следовательно, к Свиткам применимы, по крайней мере, потенциально, все литературоведческие термины: авторский замысел, сравнения, образы, сюжет, композиция и так далее — с той лишь оговоркой, что вокруг терминов вырастает эпитет "бесконечный" (бесконечный сюжет, бесконечная композиция, бесконечное сравнение). Также читатели с разными Теодолит-запросами получат разное представление о том или ином фрагменте текста, герое или фигуре речи — но здесь, по сравнению с традиционными книгами, мало что изменилось.

Пробежимся по нюансам инфинитистского литературоведения:

~ Бесконечная композиция. Свиток состоит из неограниченного количества композиционных элементов, но это не значит, что у него нет композиции. Речь идет о некоторой открытой целостности, открытой структуре. Иногда также говорят о координированной анархии или ритмически организованном хаосе Свитков. Представление о бесконечной композиции влечет за собой необходимость существования бесконечных экспозиций, бесконечных кульминаций и, скажем, бесконечных клифхэнгеров - бесконечной подготовки к бесконечно откладываемому сюжетному повороту.

~ Бесконечная система персонажей. Обращаясь к Теодолиту с новым запросом, мы никогда не знаем заранее, какой фрагмент Свитка нам предстанет. Читатель может быть уверенным лишь в том, что, сколько бы времени ни было потрачено на чтение, до "конца" Свитка он не дошел. (Как говорилось выше, ∞-читатель всегда бесконечно ближе к началу, чем к "концу", и общее количество прочитанных фрагментов имеет нулевой вес по сравнению со всем объемом текста.) Таким образом, попав на новую "страницу", мы можем встретить там нового героя. При этом, как правило, у Свитков все же имеются центральные, главные персонажи. Инфинитистские истории напоминают сюжеты вертикальных сериалов: некоторый финал "маячит" на горизонте, но так никогда и не наступает.

~ Бесконечная образная система. В традиционном романе образная система замкнута. Тот или иной важный образ повторяется конечное число раз в конечном количестве вариантов. Для Свитков это неверно: составить представление о том или ином образе (скажем, яркой детали в одежде персонажа или повторяющемся фрагменте диалога) можно лишь приблизительно, вероятностно.

~ Бесконечный жанр. Любопытной особенностью инфинитистской литературы является ее "плавающая" жанровая принадлежность. Количество определяющих черт того или иного жанра становится бесконечным. Свиток какого жанра мы читаем в данный момент? Уверенности в этом быть не может. Если же речь идет о работах в смешанных жанрах, это смешение так же получает характер "бесконечной косы" — переплетения бесконечных условностей двух или большего количества жанров. Наконец, возможны (хотя и проблематичны) Свитки в бесконечном количестве жанров.

~ Бесконечный смысл. От классического литературоведения нам досталась расплывчатая интуиция о том, что у книг бывает некий смысл, выразимый в конечном количестве слов. Со Свитками это не так просто. Их смысл - открыто-структурен, организованно-хаотичен, вероятностен и статистичен. Некоторые ∞‑исследователи считают, что выразить смысл бесконечного Свитка можно только в другом бесконечном Свитке. Это дает нам несколько странную картину "Свитков, читающих друг друга" (или книг, переговаривающихся друг с другом над головами читателей на собственном, непостижимом языке). Следует напомнить, что это — не заговор роботов-писателей и не какой-либо другой сценарий а-ля восстание машин. Нет, Свитки имеют подчеркнуто человеческий, авторский "аромат". Мы помним, что — благодаря Портсигару — писатель-инфинитист побывал на каждой из бесконечных "страниц" своей работы. Однако некоторая ироническая абстракция, заключающаяся в понятии бесконечности (и следовательно, в человеческом духе), приводит к объективным трудностям в обращении со Свитками и попыткам их понимания.

(Любопытно и то, что ряд психологических особенностей создания книг подвергается "инфинитизации" в случае с авторами, пользующимися Портсигарами. Так, если традиционный писатель попадал в ловушку паранойи, страдал от нерешительности, неуверенности, чувства неподлинности или самозванства, — то авторы-инфинитисты подвержены уже "бесконечной паранойе", то есть некому сложному букету невиданных расстройств в виде "бесконечной нерешительности", "бесконечной неуверенности" и ощущению "бесконечного самозванства".)

В последнее время среди ∞-теоретиков все шире распространяется точка зрения, согласно которой методы и термины традиционного, или "финитистского", литературоведения в случае со Свитками оказываются малопригодны. Возможно, "образы, герои, сюжеты, композиции и смыслы" — уводят в сторону от собственной специфики бесконечных текстов. В конце концов, нам хорошо известны парадоксы, которые открывает в математике капризное понятие "бесконечности". Приведем несколько примеров того, как эти парадоксы отражаются на Свитках, особенно если авторы пускаются в эксперименты.

1. Выше говорилось об условности страниц при чтении / изучении бесконечных текстов. Действительно, всю бесконечную книгу можно уместить на одной бесконечной странице — достаточно просто сделать количество строк в ней бесконечным. (В этом случае страница будет равномощна книге, если использовать термин из теории множеств.) Но это еще не все: всю бесконечную страницу затем можно будет уместить в одну-единственную бесконечную строку. (∞-строка равномощна ∞-странице и ∞‑книге.) Ничто не мешает этой бесконечной строке также быть "безначальной", то есть продолжаться "вправо" и "влево" (если пользователь Теодолита предпочтет пространственную организацию текста). Но мыслима и следующая трансформация: поставим рядом с бесконечной безначальной строкой бесконечное количество таких же строк сверху и снизу - и получим бесконечную безначальную страницу. Поставим рядом бесконечное количество таких же страниц слева и справа — и получим бесконечную безначальную книгу. Так вот: текст в одной ∞-строке, в одной ∞-странице и в одной ∞-книге будет совпадать до буквы. (Я уж не говорю про то, что ∞-страницы не обязаны идти друг за другом, как вереницы леммингов: они могут быть организованы в двумерную решетку, бесконечную по ширине и высоте. Кроме того, "кристаллическая решетка" из бесконечных страниц может быть трехмерной, четырехмерной и n-мерной: все это не повлияет на мощность нашего текстуального множества и, соответственно, на словесно-буквенный состав Свитка, хотя его чтение будет значительно затруднено.)

2. Известен парадокс бесконечного отеля ("отеля Гилберта"), использующийся для иллюстрации основных положений теории множеств. В отеле бесконечное количество комнат. Все они заняты постояльцами. Подъезжает автобус с бесконечным количеством пассажиров. Как их расселить? Просто попросим постояльца 1 переселиться в номер 2, постояльца 2 - в номер 4, постояльца 3 - в номер 6, и, в общем случае, постояльца n - в номер 2n. Тем самым все четные номера в отеле окажутся заняты, все нечетные — свободны. Так как нечетных чисел "столько же", сколько четных — бесконечное количество — все новоприбывшие пассажиры оказываются расселены. (Существует также трюк, позволяющий избежать скандала в случае, если в отель прибудет бесконечное количество бесконечноместных автобусов.) Для Свитков и их чтения с помощью Теодолитов это значит следующее: мы легко можем изъять из текста каждую вторую "страницу" — и тем не менее остаться с тем же бесконечным текстом.

3. Еще один парадокс, предложенный Йеном Стюартом: бесконечный словарь. Возьмем словарь с бесконечными словами на все буквы русского алфавита. ("Слова" представляют из себя просто все возможные последовательности букв.) Посмотрим на раздел, в котором собраны все слова, начинающиеся на А. Мы увидим, что здесь перебираются все возможности для второй буквы, для третьей буквы и так далее. Теперь просто отбросим А и будем воспринимать получившиеся "укороченные" варианты как полноценные слова. Окажется, что мы получили изначальный словарь, который целиком содержался в первом (а на самом деле — в каждом) из тридцати трех своих разделов. Так как эту операцию можно повторить, бесконечный словарь Стюарта предстает перед нами как бесконечно избыточный, бесконечно вложенный сам в себя, бесконечно повторяющийся в каждой бесконечно малой частичке самого себя. Ясно, что в Свитках эта фрактальность может быть реализована наглядно, но с дополнительными ироническими "усовершенствованиями". Например, существуют бесконечные самовложенные именные указатели, все "имена" в которых синхронно указывают на все другие "имена" в бесконечной оргии взаимного тыкания пальцем. Еще один вариант: бесконечный самоучитель писательского мастерства с перечислением всех возможных повествовательных приемов, тем, идей, драматургических моделей и так далее. Его особенность в том, что он уже содержит в себе все, что его читатель — будущий писатель — когда-либо сможет написать — и бесконечно больше. Таким образом, самоучитель оборачивается саморазучивателем: он наделяет способностью выразить любой смысл, который при этом мгновенно обессмысливается. Он наставляет подающего надежды автора на путь истинный и тут же закручивает этот путь и замыкает в петлю, так что первый же шаг по направлению к совершенству оказывается последним.

4. Интересна инфитистская игра слов, невозможная в традиционной литературе. Например, один автор предложил "бесконечный автоакростих". Возьмем бесконечный текст 0 (БТ0) и прочитаем только первые буквы слов. Из них мы получим бесконечный текст 1 (БТ1, или первый акростих). Если затем прочитать все первые буквы слов БТ1, мы получим БТ2, и так далее. (Хотя акростих всегда короче своего порождающего текста, в данном случае и текст, и акростих равномощны, то есть оба бесконечны). Так мы повторяем бесконечное число раз вплоть до БТ-алеф, и оказывается, что БТ-алеф совпадает с БТ0. Текст был своим собственным бесконечно отдаленным горизонтом. При таком подходе вся бесконечная Библия могла бы содержаться в одной бесконечной молитве, затерявшейся на одной из своих бесконечных страниц.

(Если начать «свертывание» автоакростиха с конца, с «развертывания», то есть «решая» его как «рекурсивный филворд», вписывая вертикальные слова, начинающиеся с каждой буквы изначального горизонтального слова
(А Г О Н И Я
Агония Гонит Оленя На Иглы Ягеля...),
а затем горизонтальные слова, начинающиеся с букв вертикальных, мы получим фрактальную расческу или шизофренический почётный караул, где каждая буква — шляпа фокусника с целой кроличьей фермой, и эти буквы рывками и очередями заполняют всю плоскость — так вот, в бесконечно отдаленном конце этой развертки мы получим нулевую бесконечную фразу.)

5. Это приводит нас к одному из главных парадоксов: вся бесконечная литература потенциально содержится в одной-единственной бесконечной книге, в одной бесконечной странице и в одной бесконечной строке. Как если бы в одном гекзаметре Гомера скрывалась вся история литературы (или в одном свитке мертвого моря, или в одной берестяной грамоте). К тому же, все ∞‑произведения содержатся друг в друге, и великий бесконечный цикл можно начать с любого бесконечного звена.

Оставим на следующий раз вопросы изучения специального языка литературного программирования, который помогает в обращении с Теодолитами. Также ввиду ограничений по объему (меня попросили, чтобы он был конечным) я вынужден опустить обсуждение моей собственной теории о ∞-книгах. Должен предупредить, что она вносит значительный диссонанс в современную инфинитистику, так как полностью отрицает ее существование. В ходе своих изысканий я пришел к выводу, что ни Портсигаров, ни Теодолитов не существует, и всякий текст — это бесконечный текст. Следовательно, и все парадоксы Свитков применимы к обычным книгам. За подробностями отсылаю заинтересованных читателей к (бесконечному) списку литературы, а именно его финальной части: (бесконечному) списку моих статей о проблемах бесконечных книг и их (бесконечно сводящего с ума) несуществования.